Мне нравится наблюдать, как многое из того, что казалось важным, а теперь - нет, истончается. Истончаться - это еще не уходить бесследно, это значит становиться прозрачным.

И ты можешь выбирать: или рассматривать фильтр (а он видится очень ясно, как именно фильтр, то есть прозрачная пластинка с определенным цветом), или мир через фильтр, или сам мир.

И то, и другое и третье по-настоящему увлекает.

И мир через фильтр ( через тщеславие, жалость, нежность, обиду), и сам фильтр (ты никогда его не видел так отдельно, он казался вмонтированным, а оказалось, что он съемный), и мир без всего (если это вообще возможно).

Ты можешь поднести фильтр к глазам, можешь убрать.
Ты можешь смотреть на мир, можешь не смотреть.
Ты можешь сомневаться, что видишь мир как он есть, без добавочных искажений, или понимать, что это невозможно.
Так, например, ты за долгий срок оказываешься дома один - и вот ночью и утром понимаешь, что тебе нравится быть одному.
Таким образом ты понимаешь, что готов к одиночеству.
И что, может быть, и пора давно завести себе это твое одиночество (как заводят собаку или ежа).
А потом - когда сейчас-твой человек приходит к тебе - ты понимаешь, что прекрасно можешь жить не-один (и это отдельная радость, и даже гордость: ты вообще никогда не мог ни с кем жить).


И не дописывать концовки ты тоже сейчас - можешь...



Д. Воденников

• 
• 
•