А я песню знаю, жалостную. И даже не одну. Это называется городской романс.

Она, как статуя, стояла
В наряде пышном под венцом.
И со вниманием взирала
Своим истерзанным лицом.
А нелюбим стоял с ней рядом,
Он стар - и дряхлый, и седой.
И на невесту хилым взглядом
С улыбкой страстия взирал.
Он - властелин, она - рабыня.
Она - ребенок, он - старик.
О, как поругана рабыня,
О, как поруган этот мир.
И вот священник, тихо внемля,
Спросил он: "Клялась ли кому?"
Она ужасно побледнела
И прошептала: "Клялась, да".
И вот "Исаию" пропели,
Вокруг налоя повели.
Толпа народная спешила
Им проздравления внести.
Невесты взор безумный только
По церкви пристально блистал
И наконец, остановился,
И взор нашел, кого искал.
Шатен, красавец, ей любимый,
Стоял в пяти шага от ней.
Она, увидев, зарыдала.
Сказала: "вот где жизнь моя".
Как сноп подкошенный упала
Подругам на руки она.
Где стол покрыт был для обеда,
Там черный гроб ее летал.
Вчера ей пели многи лета,
Сегодня плакали по ней.

• 
• 
•