Заходил на посадку, а думал о своём. Поэтому вместо фирменного мягкого «поцелуя» жёстко ткнулся во взлётку, в кабине не услышать, но почудился визг резины.
Пока буксировщик, кашляя соляркой и натужно сопя убитыми движками, тащил меня до ангара, вспомнил, где ты меня ждёшь. Буксировщик как раз был похож на того старого бармена, протирающего стаканы, знающего о жизни намного больше нас с тобой.
Ты любила тот бар, если я хотел тебя найти, мне достаточно было открыть дверь, увидеть, как наискосок, возле тех двух негров, поющих всегда что-то одинаково печальное и светлое одновременно, ты сидишь в ярком платье, то ли бабочка, то ли огромный тропический цветок.
Я прохожу в бар, ты не видишь меня, потому что сидишь спиной к выходу. Я сажусь рядом, ты никогда так не смотрела на меня, как смотришь на них. Что ты видишь?
Ты закрыла глаза. Ты во власти чужой мне музыки, мне неловко и хочется уйти, в баре никого нет кроме тебя и меня, но играют они только для тебя, я это чувствую, чувствую так же, как отказ сбрасывания при втором заходе на цель. Можно даже не щёлкать тумблером, бомбы не выйдут из гнёзд.
Буксировщик, теперь уже радостно взревев, избавился от меня.
Проведя по обшивке ладонью, как по телу любимой женщины, прощаюсь до завтра.
Что же ты видела, что хотела мне сказать, чего я не услышал?
О чём же была эта песня?

• 
• 
•